Принятое 21 февраля решение России признать независимость Донецкой и Луганской республик вполне предсказуемо вызвало бурную реакцию во всем мире и стало причиной появления весьма негативных оценок относительно будущего развития ситуации. На Западе стали говорить о новых санкциях против России. Многие наблюдатели делали акцент на том, что теперь вполне возможно начало наступления российских военных вместе с войсками из ДНР и ЛНР с целью выйти на довоенные границы Донецкой и Луганской областей. Одновременно на российском фондовом рынке началась паника в ожидании санкций, а возможно, что еще и начала военных действий.
В любом случае российский президент Владимир Путин сделал очень решительный шаг, который радикальным образом изменил ситуацию вокруг Украины. Собственно, это и вызывает такое беспокойство во всем мире. Потому что создается впечатление, что Россия вроде бы отказывается от дипломатии, а, следовательно, становится возможным самое разное развитие событий, включая самый плохой сценарий. Поэтому это решение Москвы и вызвало рост панических настроений в мире и особенно на российской фондовой бирже.
Но так ли опасна сложившаяся ситуация? Насколько решительно настроены российские власти, чего они могут хотеть? Зачем они настолько быстро приняли решение о признании независимости, хотя еще вчера российские послы в ряде стран говорили о Минских соглашениях и дипломатии? Причем, решение было принято настолько быстро, что информационная подготовка к нему оказалась скомканной.
В частности, вывоз беженцев из Донбасса был организован далеко не на самом лучшем уровне. Хотя он явно должен был продемонстрировать тезис о очень серьезной опасности, которая вроде бы угрожала мирному населению ДНР и ЛНР. В качестве примера военной активности украинцев продемонстрировали взорванный старый уазик главы местной милиции, на который были переставлены номера с его же более представительной машины. Власти ДНР и ЛНР заявляли о массированных обстрелах жилых кварталов. Однако жертвой оказался только один гражданский, а сам по себе обстрел заключался в нескольких минах и гранатах из автоматического гранатомета. Все это явно было связано с тем, что все ответственные люди сильно торопились, отсюда относительно слабая подготовка к сопровождению события.
Главным итогом произошедших событий стало то, что Минские соглашения ушли в историю, вместе с ними и возможность путем переговоров урегулировать конфликт с Украиной на тех условиях, о которых договорились в 2015 году. Любые новые переговоры теперь будут начинаться с чистого листа.
В этом смысле нынешняя ситуация очень напоминает события 2008 года. Тогда после атаки грузинских войск на Цхинвали и последующего поражения Грузии в недолгой грузино-российской войне Москва признала независимость Абхазии и Южной Осетии. Хотя эти республики полностью зависимы от России и их мало кто в мире признает, но формально они пользуются независимостью, выбирают президента и парламент.
Однако их все-таки не присоединили к России, хотя это было возможно. Такое развитие событий в принципе оставляет пространство для взаимоотношений, в том числе и с Грузией. К тому же, в мире существуют другие непризнанные территории, у которых подобный статус. К примеру, Северный Кипр, который никто не признает помимо Турции и там находятся турецкие войска. Соответственно, и нынешнюю историю с признанием ДНР и ЛНР можно рассматривать по-разному. В частности, в России явно хотели бы, чтобы со временем это выглядело скорее в ракурсе проблемы Северного Кипра, чем с позиции Абхазии и Южной Осетии.
Если рассматривать ситуацию в данном контексте, тогда как раз имеет значение, что ДНР и ЛНР признали в качестве независимых государств. Заметим, что во время заседания Совета безопасности России 21 февраля один из высокопоставленных силовиков как раз заявил, что он выступает за присоединение этих республик к России. Но президент Путин его тут же поправил.
Можно, конечно, сказать, что это оговорка генерала по Фрейду. Но можно также трактовать этот эпизод, как мягкое напоминание российской стороны своим оппонентам, что это история как раз похожа на события 2008 года по признанию Абхазии и Южной Осетии. На том же совещании Совбеза об этом говорил и бывший российский президент Дмитрий Медведев. Он указал на принятые им тогда решения и отметил, что все равно оппоненты потом пришли разговаривать.
Напомним, что тогда российские войска в принципе могли занять Тбилиси после разгрома грузинской армии. Сегодня ситуация отличается, войны все-таки не было, и украинская армия не терпела поражение. Но в рамках информационных баталий были очень высокие ожидания по поводу начала войны и ее масштаба. Они были настолько значительными, что во многом и создали такую напряженность, что выход из нее не был простым ни для России, ни для Украины, ни для США и стран НАТО.
При этом никто не хотел, условно говоря, терять лица. Россия не могла просто так отвести свои войска в места дислокации. Это было бы воспринято не как поражение, но как унижение, что было неприемлемо. Украина не была готова идти на выполнение Минских соглашений, считая, что это означает попасть в зависимость от пророссийских сил внутри страны. США, и особенно страны Западной Европы, не хотели такого уровня конфронтации, что пришлось бы применять все заявленные экономические санкции, которые они сами называли адскими. Но они не могли просто отступить и согласиться с выдвинутыми Россией требованиями по безопасности.
Данные требования были серьезным обременением и для России. Хотя министр иностранных дел Сергей Лавров сделал много, чтобы представить дело так, что полученные ответы США и НАТО, хотя и неприемлемы, по его словам, в целом, но дают возможность проводить переговоры. На заседании Совбеза 21 февраля он сначала предложил дать Западу еще время для переговоров и только потом присоединился к общей позиции российского истеблишмента по признанию независимости донецких республик.
Так что ситуация явно зашла в тупик, из которого не было приемлемого выхода. Ну не начинать же на самом деле войну, которая еще неизвестно чем закончится.
В этой ситуации Россия сделала такой нестандартный ход. Причем, рискну предположить, что он выглядит, как вариант выхода из тупиковой ситуации, который устроит если не всех, то многих. Например, Москва взяла на себя ответственность за срыв Минских договоренностей. Следовательно, Киеву не нужно теперь беспокоиться об их выполнении.
Кроме того, у Украины в целом более выигрышная позиция, она выглядит как жертва агрессии. При том, что самой войны теперь скорее всего не будет. Потому что навряд ли в интересах Украины нападать на неподконтрольную ей часть Донбасса, это означало бы столкнуться с российскими войсками. В то же время России не нужно нападать на Украину, в том числе потому, что с признанием независимости ДНР и ЛНР она идет по пути развития ситуации вокруг тех же Абхазии и Южной Осетии, а еще Приднестровья. Кроме того, таким образом Россия фактически отказывается от проекта Новороссия, который находился в основе ее политики в 2014-2015 годах. Одно дело воевать за Новороссию, условно говоря, от Донецка до Одессы и совсем другое воевать за расширение границ ДНР и ЛНР.
Очевидно, что все это позволит Украине получить максимально возможную поддержку от Запада и она сможет сосредоточиться на развитии собственной модели в рамках конкуренции с российской моделью. При этом любые возможные пророссийские силы внутри Украины оказываются на грани попадания в разряд маргинальных.
На коллективном Западе, несомненно, вздохнули с большим облегчением, несмотря на всю риторику. Во-первых, явно не будет большой войны с танковыми клиньями вглубь украинской территории, о которых много говорили с ссылкой на утечки специальных служб. А будет вялотекущее противостояние, которое рано или поздно вернется за стол переговоров. При этом можно будет оказывать поддержку Украине, в том числе чтобы сделать ее новой Южной Кореей или новым Тайванем в сравнении с их соседями из Северной Кореи и Китая. Это вполне вписывается в доктрину сдерживания.
Во-вторых, Западу не надо вводить особенно тяжелые санкции. Очень показательно первое заявление американского президента Джо Байдена после объявления решения России о признании независимости ДНР и ЛНР. Санкции были введены именно против этих республик. Конечно, могут быть и еще санкции. Но можно предположить, что они будут носить скорее индивидуальный характер и точно не будут касаться экспорта энергоносителей или разрыва связей с финансовым рынком России. Если, конечно, Москва вдруг не начнет войну.
Однако это маловероятно. Россия продемонстрировала свою решительность, она, безусловно, сохранила лицо перед собственной патриотической общественностью. Ее отказ от войны не будет теперь выглядеть проявлением слабости. Поэтому война ей теперь просто не нужна со всеми ее издержками. Точечные санкции в Москве выдержат.
Главное, что они теперь могут ввести в ДНР и ЛНР российские войска. Следовательно, украинцы не смогут реализовать сценарий, который когда-то позволил Хорватии в 1995 году занять территорию непризнанной республики Сербской Краины. В этом смысле вокруг донецких республик пропадает интрига. Это просто будет еще одно Приднестровье, законсервированный конфликт на долгие годы.
Кроме того, российские власти фактически разорвали дистанцию между собой и Западом. Они продемонстрировали, что готовы на самые решительные действия и наверняка несколько шокировали этим своих контрагентов на Западе. Теперь они не должны больше оглядываться на внешний мир также и во внутренней политике. Более того, когда кругом недружественные страны, всегда можно сослаться на это при общении с собственным населением.
В целом, признание Россией независимости ДНР и ЛНР можно расценить, как способ выйти из сложившейся сложной ситуации и без потери лица отказаться от риска большой войны. Хотя издержки этого решения еще предстоит оценить. Но это долгая история. Так что, скорее всего, скоро все успокоится, в том числе и фондовый рынок.